Данная статья раскрывает особенности представлений известного мистика Г.И. Гурджиева о йоге. Несмотря на подчёркнутую психопрактичность учения, Гурджиев почти не упоминает в своих сочинениях слово «йога», равно как и другие слова из санскритского йоговского лексикона, за исключением термина «кундалини», которому он даёт оригинальную трактовку. Между тем много раз термин «йога» упоминается в труде П.Д. Успенского «В поисках чудесного», прежде всего применительно к «пути йогина». Хотя «путь йогина» и может относиться к традиционной индийской йоге, для Гурджиева это прежде всего удобный конструкт, объясняющий работу интеллектуального центра человека. В статье проводится различие между «слабым» и «сильным» йогинами как людьми, имеющими знание без понимания и с пониманием соответственно. Гурджиев критиковал традиционную индийскую йогу за неэффективность в условиях современной действительности. Критикует он и подражательные формы вестернизованной йоги, полагая, что они могут привести человека к опасным последствиям. Своё учение он позиционировал как самостоятельное и оригинальное, соглашаясь называть его йогой только в переносном смысле («айда-йога»).
Ключевые слова: Гурджиев, йога, айда-йога, Успенский, Йог Рамачарака, «путь йогина», кундалини
DOI: 10.22250/20728662-2025-2-104-111
Об авторе
 |
Пахомов Сергей Владимирович – кандидат философских наук, доцент кафедры философской антропологии и истории философии Института философии человека, Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена; 197046, Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Малая Посадская, 26; sarpa68@mail.ru |